ЗВЕЗДА

«Помни войну! Пусть она далека и туманна. Годы идут. Командиры уходят в запас. Помни войну! Это, право же, вовсе не странно Помнить всё то, что когда-то касалось всех нас.

Ю.Визбор.

Моя мать, Андреева (Тарасова) Валентина Никитична, семнадцатилетней девчушкой после окончания Торжокского педучилища в 1939 году, приехала работать учителем начальных классов в деревню Граница Вышневолоцкого района Калининской области. В деревне тогда было около 40 дворов. Мать мне рассказывала, что в каждом доме было по несколько молодых ребят, которых сразу после начала войны призвали на фронт, и больше никто из них домой не пришел и ни от кого не было никаких известий. Я посмотрел в немецких архивах, по деревне Граница числится один человек – Погодин Владимир. Он отмечен как узник на территории Германии, но дальнейшая судьба его немецкой стороне неизвестна.

После начала войны мою мать мобилизовали на работу. В Калининской области был организован угон скота на восток, чтобы сохранить его от врага. Стадо было очень большое. Руководителем был назначен мой дядька Петров Федор Михайлович, ветеринарный врач. Впоследствии он был призван на войну и ветфельшером дошел до Кенигсберга. Награжден медалью «За взятие Кенигсберга». Мать рассказывала, что большущее стадо надо было дважды в сутки доить. Молоко было девать некуда, доили на землю, чтобы сохранить коров. Еды не было никакой, местное население давало хлеба, ели его с молоком...

Мой отец Тарасов Николай Васильевич по причине плохого здоровья был отправлен на трудовой фронт, куда-то в шахты. Он писал матери, что есть совершенно нечего, а работа в шахте очень тяжелая. На все деньги, что она ему прислала, (всю свою учительскую зарплату), он смог купить только буханку хлеба. Отец ушел добровольцем на войну. Воевал на Ленинградском фронте, в его солдатской книжке дважды записано, что лежал в госпитале г.Ленинграда, в блокаду. Но как-то выжил, воевал дальше, домой пришел в 1947 году. В конце войны был в трофейной команде, но вопреки досужим мнениям домой не привез ни ковров, ни чемоданов, набитых немецким тряпьем. Я помню только немецкий фонарик «Даймон» с тремя разноцветными стеклышками, черную немецкую пластмассовую банку, в которой он хранил порох, да немецкую раскладную ложку-вилку. Отец трагически ушел из жизни, когда мне не было четырех лет, так что поговорить мне с ним не пришлось…

Мой дядька с нарицательной для России фамилией Иванов пропал без вести в первые дни войны. Иванов Николай Алексеевич. Его жена Тарасова (Иванова ) Анастасия Васильевна, родная сестра моего отца, родила дочь уже без мужа, но ждала его всю жизнь, так и не выйдя больше замуж. Другой мой дядька, Андреев Михаил Никитич, воевал на катере «Морской охотник» на Черном море. Они обороняли город Севастополь. В один из дней положение стало критическим, редкие выстрелы обороняющихся советских бойцов стали слышны совсем рядом с портом, надо было уходить. И вдруг выяснилось, что на катере мало солярки. Все члены команды были немедленно посланы на поиски топлива. Наконец, удалось обнаружить небольшой складик, у дверей которого, однако стоял моряк – часовой. Он четко знал устав караульной службы – только тот снимет его с поста, кто его на этот пост поставил. На него не действовали никакие доводы и посулы. Затвор его автомата был передернут, что было красноречивее всяких слов. Наконец, обманом он был отвлечен и связан. Забрали горючее, сколько смогли увезти, остальное взорвали, взяв с собой и часового, тем самым спасая его от верной гибели.

Родная сестра моей матери, Андреева (Орлова) Антонина Никитична, окончив курсы, всю войну была медсестрой на санлетучке № 73. Они отвозили раненых от линии фронта в тыловые госпитали. В марте 1942 года поезд с ранеными, в котором она ехала, разбомбили немецкие самолеты. Тетя Тоня рассказывала, что это было между Пено и Осташковым. На вагонах сверху были нарисованы красные кресты – знак того, что состав санитарный. «Белокурых рыцарей» (немецких летчиков) это не остановило, и они после того, как вагоны сошли с рельсов, хладнокровно поливали из пулеметов беззащитных людей. Снега с обеих сторон пути – по пояс и спрятаться негде. Было очень много убитых и раненых. Дядя Вася – Орлов Василий Иванович, воевал командиром артиллерийского расчета знаменитой «Катюши». Свадьба у него и тети Тони была намечена на 22 июня 1941 года. Еще один мой дядя – Моисеев Георгий Владимирович – говорил, что свадьба, возможно, спасла ему жизнь. По первой повестке в военкомат он не явился – был в Бенькове. А состав с первыми призывниками из г.В-Волочек попал где-то под бомбежку, и многих его знакомых убило и ранило. Сестра отца, Тарасова (Пальчик) Ирина Васильевна, была во время войны связистом на станции ВНОС (воздушное наблюдение, оповещение, связь). Дядя Кирилл - Цветков Кирилл Евгеньевич, был механиком -водителем на танке Т-34, воевал достойно, награжден несколькими орденами и медалями. Однажды деревню, где я жил, навестил наш родственник, летчик, Герой Советского Союза, Иван Михайлович Павкин. Помню, приехал он на машине «Победа». Ходил по деревне, опираясь на палочку, беседовал с жителями. Каждый оказывал ему почтение. Я вообще был на седьмом небе от нежданно свалившегося на меня счастья – мне он доводился дядькой. На груди у дяди Вани пестрели ряды орденских колодок, вверху поблескивала Золотая Звезда Героя. Мать мне рассказывала, что он бомбил Берлин в первые дни войны. Едва попав в Центральный архив Министерства обороны, по документам, я узнал его военную биографию. Иван Михайлович родился в 1920 году в деревне Дуброво Вышневолоцкого района Калининской области. Окончил 8-ю военную Одесскую авиационную школу летчиков. На фронт ушел с первого дня войны. Начав ее младшим летчиком, младшим лейтенантом, закончил майором, командиром эскадрильи 125 бомбардировочного авиационного полка 222 авиадивизии. За время войны удостоен звания Героя Советского Союза, награжден орденом Ленина, тремя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны, многими медалями.

Конечно, я не мог тогда предположить, что через пятьдесят лет я буду искать в лесах и болотах останки его боевых друзей – летчиков, не вернувшихся с боевых заданий. Мы нашли место падения одного самолета из 222 авиадивизии дальнего действия, в которой он служил... Всем моим родственникам посчастливилось дожить до Победы. При каждой встрече я приставал к ним с расспросами о войне. К сожалению, я тогда был ребенком, многого не понимал, да и рассказывать о войне они не любили. Все они давно, еще совсем не старыми, ушли из жизни. Людей их поколения почти не осталось. Настоящей правды о войне нам теперь не узнать. В свое время ее история была мало кому нужна, теперь о ней спросить не у кого. Мы ленивы и нелюбопытны. Имея такую историю своего народа, своей семьи, смотрим в рот заморским дядям и тетям всех мастей и пошибов. Они начисто отвергают само существование русского народа, пытаются лишить нас памяти. Но русские не сдаются!