От пено до берлина
27.08.10 (№34)
Весной 41-го года Мария окончила девятый класс Пеновской школы и вернулась домой в Боровое Вселукского сельсовета, здесь ее и застала война. Шел девчонке восемнадцатый год.
– Меня взяли на оборонительные работы. Мы рыли под Осташковом танково-оборонительные рвы. Домой вернулась с окровавленными от мозолей руками, – рассказывает Мария Георгиевна.
А потом во Вселукской больнице расположился эвакопункт. Требовались санитарки. Родители мне категорически запретили идти в армию, но разве молодость остановишь. Я стала ухаживать за ранеными, так и дошла до Берлина вслед за ударной частью.
Эвакопункт всегда располагался недалеко от передовой: как правило, в лесу, или в только что освобожденном населенном пункте. Сюда поступали раненые на поле боя солдаты. Когда шли сражения, весь медперсонал работал круглосуточно. Во время боев не было потоку раненых ни конца, ни края.
В январе 1942 года, как только освободили от фашистов Пеновский район, часть переехала в Торопец, а вместе с ней и Маша.
– Мы въехали в город, когда там еще стреляли, летали снаряды. Я впервые увидела бой так близко. Тут же запаниковала, заплакала: «Ой, нас здесь убьют, я лучше домой пойду», – вспоминает Мария Георгиевна. – «Ты теперь военнообязанная, миленькая. Да и куда идти, не пройдешь и пятисот метров, как к немцам попадешь, они ж кругом».
Это была единственная «слабина», которую допустила юная Мария.
А потом – волю в кулак, все для победы.
После Торопца переехали в Великие Луки – город был разрушен почти полностью.
– Мы не могли даже целого здания под госпиталь найти, – продолжает свой рассказ Мария Георгиевна, – в срочном порядке стали расчищать завалы, искать подвальные помещения.
В одном из них устроили аптеку. Лекарства на фронт поступали в больших мешках, и уже на местах медперсонал развешивал их на маленьких весах: сначала отвешивали один грамм, потом делили его на десять равных порций, или на пять – в зависимости от дозировки. Готовили впрок стерильные растворы для операций.
Как марафонец бежит дистанцию на десятки километров со всем напряжением своих сил, так и санитарочки трудились, не различая за монотонностью работы день и ночь все четыре года. Только вехами на пути к долгожданному финишу-победе для них служили освобожденные города и деревушки, вселяя надежду и укрепляя силу духа.
– Лечили, обрабатывали, подхватывали носилки с ранеными, грузили в машины для отправки в тыл на долечивание, тут же принимали новеньких. Снова лечили, – рассказывает Мария Георгиевна. – Никто не ныл, одна цель была, как бы быстрее пришла победа. Знали, что сейчас потерпим, а потом все будет хорошо.
В редкие часы затишья, в перерывах между боями устраивали девушки самодеятельные номера для раненых, помогали писать им письма домой и даже… делали зарядку.
– Дисциплина у нас была строгая, – продолжает рассказ фронтовичка, – когда боев не было, жили по четкому распорядку. Утро начиналось с зарядки. Один раз я на нее опоздала, и меня посадили на гауптвахту: караульное помещение, нары. Я весь день проплакала, от обеда отказалась, вечером выпустили. Больше не опаздывала.
Так и прошла ефрейтор Маша пол-Европы через Прибалтику, Белоруссию, Польшу и Германию. Стала коммунистом, вела активную общественную работу.
Приехала в Пено только в конце октября 1945 года. Райком направил ее на работу в райком комсомола, затем долгое время она трудилась в ОРСе экономистом.
В Пено познакомилась с мужем – тоже фронтовиком. Кадровый офицер, он окончил Горьковское военное училище, до войны служил в Киеве, оттуда и начал свой боевой путь. Был старше на 11 лет.
– Наши-то сверстники очень многие погибли под Великими Луками, – вздыхает Мария Георгиевна. – Необстрелянные мальчишки попали в самую мясорубку.
Муж гордился, что я воевала. Я и сама ни минуты не пожалела. Все- таки, пусть небольшой, но внесла свой вклад в Победу.
Марина БОРИСЕНКО
|
Главная
